Публикации в антологиях и журналах

Capture d’écran 2023-09-10 à 12.10.26Пражский интернет-журнал Psí víno опубликовало «russkaja raskladka» в

переводе на чешский и с комментариями Jakub Kapiciak.

«Это не прямое отражение ужасов войны, формы и масштабы которой стали раскрываться только через несколько недель, а скорее гносеологический обзор вновь созданной ситуации и языковой территории, на которой придется научиться ориентироваться. На этой территории русский язык был дисквалифицирован как средство нейтрального общения. Многие слова утратили свое обычное значение («нацизм»), другие («война») были изгнаны с этой территории вновь принятым законодательством. Наконец использование русского языка в аргументах в защиту имперской политики может только усилить чувство дисквалификации. Центральный мотив стихотворения — коммуникативная дисфункция, разрыв. Этот аллегорический текст опирается на традицию концептуальной саморефлексии и в то же время обновляет форму исповеди».См. также:


Носорог

В 16 выпуске журнала «Носорог» опубликованы стихотворения из «Карантинного цикла».

Выпуск под редакцией Станислава Снытко (Беркли), среди авторов выпуска также: Кирилл Кобрин, Гертруда Стайн, Дина Гатина, Сергей Тимофеев, Роман Осминкин, Алла Горбунова, Елена Фанайлова, Александра Петрова, Баррет Уоттен, Александр Ильянен и другие.

 

ננו-רוסי-הדמיית-עטיפה

В Израиле в журнале «Нанопоэтика» опубликованы переводы пока не выясненных стихов.

Журнал издают Гилад Меири, Алекс Бен-Ари, Эфрат Мишори и Ронни Сомек, для которого большинство переводов сделаны Тино Мошковицем, а также Ronen Sonis и Dina Markon.

Среди авторов выпуска русскоязычная поэзия 2020-1970: Lev Oborin, Наталья Азарова, Mihail Ayzenberg, Игорь Иртеньев, Maxim Amelin, Anashevich Alexandr, Pavel Arsenev, Шиш Брянский, Polina Barskova, Dina Gatina, Maria Galina, Анна Горенко, Сергей Гандлевский, Vladimir Gandelsman, Mikhail Gronas, Аркадий Драгомощенко, Григорий Дашевский, Дмитрий Воденников, Иван Жданов, Олег Юрьев, Михаил Еремин, Александр Еременко, Аня Логвинова, Лев Лосев, Всеволод Некрасов, Olga Sedakova, Виктор Соснора, Maria Stepanova, Владимир Строчков, Вера Павлова, Elena Fanailova, Alexandra Petrova, Алексей Парщиков, Дмитрий Пригов, Алексей Цветков, Олег Чухонцев, Марина Кудимова, Dmitry Kuzmin, Тимур Кибиров, Gennady Kanevsky, Bakhyt Kenjeev, Светлана Кекова, Игорь Караулов, Андрей Родионов, Лев Рубинштейн, Елена Шварц.


 

96791070_3198568030207041_7638987369051324416_o

В Италии в журнале Atelier в переводах Паоло Гальвани опубликованы переводы новых стихотворений.


 

NVL_artem_pdf.pdfВ Финляндии в поэтическом выпуске литературной газеты Nuori Voima  опубликованы переводы нескольких стихотворений. Публикация сопровождается ответом на вопрос о том, «как рождаются стихотворения».

ПА: Гинекология поэтических произведений всегда различна и, кстати, не обязательно сводится к органической метафоре «рождения», не говоря уж о том, что даже то жизнеспособное, что «рождается», рождается чаще всего вне брака, неожиданным для автора образом или даже сперва не признается таковым в качестве своего творческого детища. Большинство поэтических произведений — бастарды и блудные сыновья, а еще чаще — не организмы, а механизмы. Поэтому я бы сказал, что в моем случае имеет место не столько рождение, сколько конструирование и фабрикация текстов, которое запускается такими практиками как серфинг, чтение других текстов (включая неожиданное сочетание параллельно читаемых текстов), написание текстов в других жанрах, беспардонно врывающимся в поле внимания сорной речью (рекламы, обрывка разговора, etc) и так далее. В этом смысле я бы сказал, что в моих текстовых произведениях исследуются не темы, но формы или техники чтения. Сегодня наиболее примечательным образом нас отличают не техники письма (литература с этим давно имеет дело), а именно техники чтения — книги с карандашом, ленты на телефоне, аудиокниги или электронной переписки. Из различия в способе потребления информации следуют и объемы ее потребления, а уже отсюда выстраиваются авторские поэтики и, в пределе, целые лагеря в литературном процессе. Таким образом, причины сегодняшнего разрыва между экспериментальной и медиаспецифической поэзией, с одной стороны, и «официальной культурой версификации» (Ч. Бернстин), с другой, связаны с разными способами потребления информации и резким неравенством в объеме потребления. Грубо говоря, мы по-разному отвечаем на такой затрагивающий всех «вызов современности», как информационные перегрузки: можно вести арьергардные бои за безвозвратно утраченную трансцендентальную и эмоциональную цельность, а можно сделать ставкой художественное выражение самого инфоразрыва и текстовой шизофрении. Вот эти нарождающиеся техники чтения я и стремлюсь тематизировать — посредством того, что уже не совсем можно называть письмом, а скорее — следами или метками чтения, слушания или любой другой формы апроприации текстов. Если методы многих художников XX века часто рассматривают в качестве освоения возросшего объема фабрично произведенных объектов, то и постиндустриальные масштабы текстового производства, в которое мы вовлечены в эпоху пользовательского интернета, кажутся мне заслуживающими внимания и даже требующими творческой субъективации этого избытка.

Перевод и предисловие к публикации: Daniil Kozlov.

Antologia-poeziei-ruse-contemporane_3014-8_1

В Румынии издана антология современной русскоязычной поэзии «Tot ce poți cuprinde cu vederea» (Editura Paralela 45, 2019). Среди авторов Павел Арсеньев, Полина Барскова, Станислав Львовский, Кирилл Медведев, Антон Очиров, Галина Рымбу, Андрей Сен-Сеньков, Никита Сунгатов, Сергей Тимофеев, Хамдам Закиров и другие.

Составление и перевод: Veronica ȘTEFĂNEȚ, Victor ȚVETOV

Подробности на сайте издательства.


48091487_1961106853926898_7723025971929939968_n

В Греции издана Антология молодой русской поэзии (Ανθολογία νέων Ρώσων ποιητών) (Vakxikon, 2018), среди авторов которой Павел Арсеньев, Кирилл Корчагин, Галина Рымбу, Иван Соколов, Евгения Суслова, Эдуард Лукоянов, Ростислав Амелин и другие.

Составление и перевод Павел Заруцкий, Ελένη Κατσιώλη, Катерина Басова.

Contexts unfold their political potential in Pavel Arseniev’s poems. In his view, contemporary writing techniques are less important than the techniques of reading. In his works (for example, in his series of poems called “ready-writtens”), the poet-Arseniev identifies himself with the reader-Arseniev. The correlation between creator and reader and the absence of established roles in his poetry, as well as in his performances and installations, begin a discussion in the context of the political and poetic left; nevertheless, he neither tries to teach, nor suggests any answers.

Подробности на сайте издательства

 


helikopter-przewodnik-po-zaminowanym-terenie-1280x1816

В польском литературном журнале HELIKOPTER (Wrocław, 2018) опубликована подборка новой поэзии из России, среди авторов которой: Павл Арсеньев, Вадим банников, Александра Цибуля, Андрей Черкасов, Дина Гатина, Дмитрий Герчиков, Кирилл Корчагин, Кузьма Коблов, Евгения Суслова, Екатерина Захаркив и другие.

Составитель и переводчик Tomasz Pierzchała.

Переводы на польский можно найти на сайте Helikopter


SH 90_Druck.indd
Schreibheft-90,-Inhalt

 

В немецком литературном журнале Schreibheft (2017) опубликован блок «Дмитрий Пригов и его космос», среди авторов которого Павел Арсеньев, Гюнтер Хирт, Игольф Хопман, Ольга Кувшинникова, Роман Осминкин, Дмитрий Пригов, Владимир Сорокин и Саша Вондерс.


 

13244628_1042880305780385_3826276299132472446_n

Чешская антология концептуальной литературы и текстового искусства Třídit slova. Literatura a konceptuální tendence 1949–2015 (Praga, 2016)

Среди русскоязычных авторов — поэтов/художников в антологии опубликованы: Sergej Anufrijev, Pavel Arseňjev, Dina Gatina, Dmitrij Golynko, Ivan Chimin, Andrej Monastyrskij, Vsevolod Někrasov, Roman Osminkin, Pavel Pepperštejn, Dmitrij Prigov, Lev Rubinštejn, Alexandr Skidan.

Подробности на чешском можно найти по адресу http://cz.tranzit.org/cz/publikace/0/publication/tdit-slova


 

12311064_943933542341729_2086931761638241243_n

Антология Broadsheet (под ред. Mark Pirie, Новая Зеландия, 2016).


 

11822540_887124564689294_7116050786938253367_n

Итальянская антология молодой петербургской поэзии «Tutta la pienezza nel mio petto»/«Вся полнота в моей груди» (Bologna, 2015)

В антологию вошли тексты Павла Арсеньева, Андрея Баумана, Аллы Горбуновой, Насти Денисовой, Алексея Порвина, Петра Разумова, Никиты Сафонова, Станислава Снытко, Ивана Соколова, Екатерины Преображенской, Лады Чижовой, Дарьи Суховей и Александры Цибули. Составитель и переводчик Paolo Galvani

Отчет о презентации

Фрагмент
чтений на презентации


 

cover-nieuwepoc3abzie2-lowres-2.600x600

Голландская антология русской поэзии Nieuwe poëzie uit Rusland #4 (Amsterdam, 2014)

Антология русской аванагардной поэзии в переводах на анлийский и фламандский (среди авторов: Ры Никонова, Сергей Сигей, Всеволод Некрасов, Анна Альчук, Лев Рубинштейн, Александр Горнон, Андрей Сен-Сеньков и другие). Тексты представлены и прокомментированы специалистами в области русской литературы.

Антология составлена ​​редакторами Perdu в четырех томах серии новой поэзии из России в сотрудничестве с издателем Read Warehouse. подробнее об этой серии Leesmagazijn можно найти на фламандском по ссылке.

Презентация в Perdu в Амстердаме (при участии П. Арсеньева, А. Бренера, Д. Иоффе и др.)


 

Publikation72014

В выпуске журнала Four centuries: Russian Poetry in Translation за 2014 год (Essen: Perelmuter Verlag) опубликованы тексты Павла Арсеньева (в пер. Марии Липисковой).

Также в выпуске опубликованы тексты Бориса Поплавского, Роальда Мандельштама, Аркадия Драгмоощенко, Анны Глазовой, Виктора Iванiва, Анри Волохонского


2495486В альманахе Премии Андрея Белого за 2011-2012 гг. опубликованы поэтические тексты, Речь Павла Арсеньева при вручении Премии Андрея Белого, а также Лаудирующая речь Александра Скидана о Павле Арсеньеве и альманахе [Транслит].

Также в альманахе опубликованы тексты других лауреатов 2011–2012 годов (Н. Байтов, Е. Петровская, Ю. Валиева, Г. Дашевский, В. Ломакин, М. Гейде, В. Iванiв, А. Ипполитов, П. Арсеньев, А. Волохонский), критические статьи о них, торжественные речи на церемонии вручения премии, библиографические сведения, фотографии и раздел «Архив», посвященный памяти Ю. Новикова и А. Драгомощенко.

Автор/составитель: Б. Останин. Издательство: Пальмира (СПб)


 

Stihotvorenija_2010_goda_978-5-8370-0584-8

Собрание сочинений. Антология современной поэзии Санкт-Петербурга. Том 2 / Составители Д. Григорьев, В. Земских, А. Мирзаев, С. Чубукин. СПб.: Лимбус Пресс, 2011

c21234-200slovolov
Антология одного стихотворения. Т. 2: В поисках утраченного «я». СПб.: Словолов, 2011
пунктирная

Пунктирная композиция

Работа выполнена в соавторстве с Диной Гатиной, текст Андрея Монастырского

Несмотря на то, что уже давно стало хорошим гуманитарным тоном осмыслять текст как топический феномен, а изображения научились двигаться (еще в классическом кинематографе), словесное с визуальным искусством продолжают различаться, прежде всего, качеством своих медиумов – временного и пространственного. Чтобы прочитать, необходимо время; чтобы увидеть – пространство (хотя небольшое количество другого в каждом из случаев тоже необходимо). Несмотря на их казалось бы разведенные сферы интересов, поэзия и живопись регулярно стремятся к нарушению оговоренных границ, размыкая собственные, перенимая «иностранный опыт» или колонизируя чужую территорию. В результате этого граница между ними в легенде карты может обозначаться не сплошной, но только пунктирной линией. Казалось бы, кинематограф благополучно синтезировал преимущества обоих медиумов и явил высшую форму художественного кода. Однако в действительности он здесь оказывается иллюзорным синтезом, особенно в современном виде — практически сведенный к рассказыванию историй. Если нас интересует то, как текст может преодолеть пресное пространство страницы, а живопись — мимолетность пресыщенного взгляда, мы должны вновь исследовать взаимоотношения знака и образа, сигнификативного и символического.

За исключением риска сближения с фабульной киноповествовательностью, одной из наиболее серьезных опасностей этого эксперимента непременно окажется соблазн визуализации в принципе, т.е. стабилизирования комплексов таких безнадежно строптивых единиц значения как элементы поэтической речи — в условиях неизбежности присутствия визуальных образов в человеческом мире. Знаки значительно меньше облагаются обязательством что-то представлять, нежели образы. И поэтому их [первые] сложнее представить самих по себе (а не то, что они обозначают). Меж тем, они имеют полное на такое представительство право. Образам в свою очередь намного сложнее говорить, значить что-то конкретизированное, членораздельное.
Необходимо заострить слово, акцентировать материальную сторону означающего, и, одновременно пробудить образы от «бессмысленной дремы, выдаваемой за эстетическое произведение» [1], заставить их значить. На этот раз это было решено сделать с помощью размещения и постановки текста стихотворения на городских поверхностях. Язык обретает пресловутые «весомость, грубость, зримость», а улица – перестает корчиться безъязыкой [2].
В отличие от практики кубистов, населявших традиционный холст обрывками от газет, различными надписями и профанными объектами, в данном случае имеет место «подкладывание» под традиционную форму присутствия текста – строку – обыденной поверхности асфальта, стены, других городских объектов, самой фактуры повседневности. Однако, подыскивая каждому отрезку текста «соответствующую» фактуру или даже ситуативно дисфункциональный объект, поверхность (содержательный образ был исключен условиями эксперимента) все равно оказывалась обречена развязывать постылые ассоциации, как бы ретроактивно мотивирующие выбор. Критическое приближение к рубикону иллюстративности было оправдано ровно попыткой разрушения ее принципа изнутри, до вступления в ее гостеприимные владения.
Ситуация дополнительно осложняется еще и тем, что исходный материал – стихотворение – и конечная форма презентации опыта – видео – обладают линейной длительностью текста, становясь повествованием не в силу художественного замысла, но фактического соположения синтаксических элементов. Что суверенность фактуры каждого отдельного элемента, становящегося заложником нарратива, бесконечно умаляет. Полагаясь в конечном счете исключительно на дискретность как текстового материала, так и принципа монтажа, можно надеяться, что композиция хоть в какой-то мере преодолевает ладное развертывание диегезиса и обретает искомое качество пунктирности.

  1. Adorno Theodor W., Eisler Hanns. Komposition fur den Film. Leipzig: Reclam, 1977. S. 58.

  2. Но, безусловно, не перестает корчиться вообще. Даже оязыченная, сперва испещренная надписями подростков из неблагополучных районов, а затем и культурно валоризированная и осмысленная как эстетический феномен, городская окраина продолжает воспроизводить все краски социального неравенства. В этом смысле, обладая «ограниченными возможностями» ориентирования в знаковом и, как следствие, топографическом пространстве чужого (языка и города), невозможно было не почувствовать яростной потребности наносить свои непрозрачные знаки (теги) поверх враждебной городской разметки.


Участие в фестивалях:

  • Фестиваль «Пятая нога», Пермь, 2011
  • Фестиваль «Experience», Новосибирск, 2011 (первое место видеоконкурса)
i4

Много буков

Работа выполнена в соавторстве с Диной Гатиной, текст Всеволода Некрасова

Сегодня художник зачастую выступает в авангарде джентрификации, участвуя в выставках в заброшенных и одновременно уже вброшенных на рынок символической конкуренции зданиях, устраивая мастерские в бывших фабричных помещениях и даже просто поэтизируя и паразитируя на промышленной эстетике. Но как оказалось, покидая пространство города, риск посильного вклада в дело джентрификации не уменьшается, а шансы очутиться в пространстве чистого творчества не увеличиваются. Фестиваль «Артерия», как выяснилось во время исследования ситуации, был развернут частично на территории будущего коттеджного поселка, где уже вырублен и будет еще вырублен значительный массив лесной поверхности. Будучи отрезаны от Интернета, мы ничего не знали ни о лесных пожарах в средней полосе, ни о вырубке Химкинского леса, но волею случайности оказались кроме того еще и в месте, ставшем эпицентром внимания последних недель, то есть в лесу.

В этой ситуации мы создали пространственную композицию из стихотворения Всеволода Некрасова, являющуюся нашей реакцией и на рабочие условия, предоставленные организаторами фестиваля, и на его роль в деле загородной джентрификации и на риторику безоглядной креативности в любых условиях, вменяемой художнику, как якобы устоявшемуся и узнаваемому типу субъективности.

Лаборатория Поэтического Акционизма

Version with english subtitles

Участие:

  • Фестиваль «Артерия», Зеленогорск, 2010
  • Фестиваль «Пятая нога», Пермь, 2010 (главный приз за видео-работу)
  • Основной проект III московской Международной Биеннале Молодого искусства, ЦДХ / Парк Горького, Москва,  2012

Поэма товарного фетишизма

Участие в фестивалях:
  • Фестиваль «Пятая нога», Пермь, 2009 (приз зрительских симпатий)

кто такие Дина Гатина, Роман Осьминкин и Павел Арсеньев — трое радикализировавшихся поэтов из Питера.

что делают У каждого лаборанта есть своя поэтическая «сольная карьера», со сборниками, чтениями и премиями. Вместе они делают акции, в которых пытаются поставить поэзию на службу революции. Кричат стихи через мегафон, появляются на реакционных выставках в образе восставших духов пролетариев, в знак протеста блокируют вход в Исаакиевский собор. Из менее героического — вырезают из пенопласта стихи (предпочитая Всеволода Некрасова) и внедряют их в городское пространство.

почему надо следить Хотя кажется, что акционизм — дело однозначное и не слишком вариативное, «Лаборатория» выработала свой, более нежный, хотя и несколько невнятный его извод: это такое радикальное искусство для «ботаников».

Афиша.Daily

цистерны

Фестиваль поэзии на (Канонерском) острове и последующие эпизоды

 

 

Книга «То, что не укладывается в голове» (AnnaNova, 2006)

20180911_121955

Политическая неактивность

Отчего небеса не тревожат
Ни кощунство отмены всех льгот,
Ни поправки, что вносят, возможно,
Ни попрание прав и свобод?

Что так море спокойно и глухо
Ко всему, что творится в стране,
К переносу столичных функций
И к ведущейся вроде войне?

Что деревья безмолвно стоят,
Облака проплывают, не видя,
Что за страсти разыграны? я
замест лекций еду на митинг.

 

***

Долго вспоминал, где сердце,
Но помнил,
Он ненавидел десерты,
Боржоми не пил вовсе,
Потому что всегда было поздно,
Мороженое ел только зимой
И никогда не мерзнул.
Зачем-то вечно искал ее,
Ведь жить без нее было как-то боязно
И нелепо.
Уже если она есть на свете,
То почему бы не жить с ней?
Он отрицал то, что мы в ответе
И не любил камней.
Часто хотелось чувствовать себя одиноким
И замотаться в шарф,
Но почему-то он нравился многим,
И те мешали впасть в полноценный транс.
Иногда приходил домой
И ощущал, что ничтожен.
На утро
Негодяи убеждали в обратном,
Он велся, убирал самоедство в ножны
И в ответ
Тоже хотелось сделать что-то приятное,
Но ссорился часто в момент,
И особенно в нужный…

…Иногда просто хотелось внятный
Слышать ее ответ,
Та ли она, за кого ее принимают,
Хоть он сам понимал, что нет.

 

Островная элегия

Вот я снова вернулся
На забытый и мною остров,
Но забвение это досталось не слишком просто.

И здесь дело не только в арендной плате,
А скорее в тех
Несмелых заплатах,
Что мы часто ставим
На изношенном платье прошлого,
Закрывая ставни,
На которые с прищуром нежным
Смотрит наше грядущее
С той стороны, что обычно зовется внешней.

Вот я снова в порту,
Где никто ничего не грузит,
Вот здесь снова летают чайки,
Сообщая мне грусть и
Инерцию тех случайных —
не имевших никаких оснований появляться у жителя суши,
в ее самом абсурдном роде и виде — воспоминаний.

Рецидив расставания лишен
всей крамольности первого раза,
что снедала остатки тех чувств –
то ли долга, то ли усталости –
и теперь я почти что смешон
сам себе в той несмелой радости,
овладевшей тогда надо мною,
но смешон по причине все той лишь,
что теперь не владеет ничто мной,
а, возможно, и прости из зависти.

 

Послание к ЖКХ

Я хотел бы жить в последнем доме
На набережной, уходящей в доки
Он числился бы еще и на
Безымянной улице, наверное,
Однако, впрочем, не такой уже безымянной
Если верить надписям на стенах

Я хотел бы вставать и ложиться рано
(но в этом не кроется умысла в заживлении раны),
а просто бы я успевал побездельничать,
пока это никто не видит,
и оставил бы злость понедельникам,
или чьи там утра ненавидят.

Я хотел бы с утра у своих дверей
Находить не бродячих — во сне хоть — зверей.
Я хотел бы мести эту улицу,
Пусть на ней никто и не сорит,
Быть знакомым со здешним безумцем,
Привечать его бойкий иврит.

Я хотел бы ктемну, наглотавшись пыли,
Возвращаться в тот дом, где ничё б не пили,
Понимать, что все в этом странном мире
Обладает шармом, а то и смыслом,
И беда моя быть не может шире,
Чем сомневаться в этом праве
Собственности.

 

Дорога в Рождество

Направляясь туда, где уже не ждут
Ты вернее всего составляешь маршрут,
Торопиться не надо, не надо лгать,
Что ты бросил все, чтоб туда примчать.

Возвращаясь туда, где не то чтоб дом,
А то место, к чему применим глагол
«возвращаться», всегда видишь чистый лист,
но в сравненьи с бумагой ты более чист.

Оказавшись там, где всегда мечтал,
Завершить вереницу бортов и шпал,
Наконец-то займись тем, чем ты всегда
Не спешил, потому что всё только на…

 

За завтраком

Он читает хронику. Та,
Что когда-то была влюблена,
Не в него, но ведь важен сам факт,
Замечает, что стала бледна
(То ли шепотом, то ль про себя).
Окружившая их в доме утварь,
Но когда-то ведь с ночи обнявшись,
Вы проснулись поодаль наутро.

Взгляд скользит ее по потолку,
Поседевшему от паутины,
И когда он о Думе толкует,
Она чует, что аполитична.
Она смотрит так много фильмов,
Потому что не помнит сны,
Но причина со следствием в силе
Здесь меняться местами. Увы,
Таковы издержки измены
Своим детским и дерзким мечтаньям

… Он опять приближается к теме
— как Катон — но насчет пропитанья.

 

Апология подлеца

Ты боишься, что я удаляюсь, но
При такой географии немудрено,
И ссылать себя в пригород, хоть ежедневно, можно
Но так жизнь начинает смахивать на заочный
Факультет, что, наверное, даже лучше
Круг знакомых становится так хоть немного уже,
(жаль, что чтения круг непрямой наследник диаметра),
а все силы идут на придание дню чина «памятный».

Ты боишься, что я холодею, а
При таких показаниях ртути
(ох, считать бы их ложными) я бы не стал
ставить на повышение чуткости,
а вообще, если честно, то эта зима
мне сдается тактичнее прежних:
если верить бумаге, то нынче январь,
но без выпадов. В смысле без снежных.

 

***

Приворот опять ограничился годом,
Что за зелье не помню, но их было много.
И похмелье теперь, как урок смельчаку,
Как упрек в неспособности быть начеку,
И в отсутствии сил ПВО на тот случай,
Если Эрот надумает тратить стрелу.

Сейчас осень и правильно: лучший стилист
Не мороз, и не солнце, а валящий лист.
Впрочем, тема раскрыта, закрыт лишь сезон
И кафе то у рынка (кто владел — разорен).

 
***

Приезжай ко мне в гости,
Захвати с собой простынь,
Захвати с собой прошлое,
Оно будет не против.

Мне твердят, что я молод,
Ты не любишь про возраст,
Хоть тебе я апостолом
Прихожусь, если образно.

Впрочем, каждый зимою,
Особливо у моря,
Уподобиться может,
Пока ног не промочит.

Приезжай ко мне срочно,
Почитай, что я болен,
Еще день – я просрочен,
Еще ночь – так тем более.

 

***

Не снимай колпачок,
Коль слезится зрачок,
Не пятнай чистый лист,
Коль рассудок не чист.

Не касайся бумаг,
Примини компромат
Выносить из избы,
Из владений судьбы.

Погоди с мемуаром,
Поброди по бульварам.
Не свершай, имей такт,
Биографии факт.

Не пиши, так ведь ты
Все сбываешь мечты
По дешевке, в нужде
Пребывая с рождения.

Не надейся, ломбард
Слишком скуп, слишком рад
Этой выгодной сделке,
Чтоб тебя разглядел он.

 

***

Запах ночной
железной дороги
Мне дороже
многих
видов, Вообще,
Взор не зря
Рифмуется с вздором,
Как сказал человек
С белой тростью в руке.

Это запах не бегства,
но встречи
С тем, что в общем, и не бывало,
но тебе вспоминалось
давеча,
когда вдруг ты хотел «все сначала».

Это запах угля,
фонарей,
Легкой грусти,
скорей именуемой
Лишь предчувствием
всех перемен,
Что тебя отдалят
от минулого.

 

***

С. К.

С переменою места под солнцем
В те пределы, где с ним напряженка,
Ты рискуешь расстаться с бессонницей,
В остальном все стремится к синонимам.

Ничего, окромя длины гласных,
Не меняется, в общем-то даже
Ухватиться не за что глазу,
Даже если б сподобился он
Вдруг хвататься за смену пейзажа.

Воротившись к родному острову,
Рассуди, не являлось ли попросту
Твое бегство законным желанием
Убедиться в его очертаниях.

Перевод часов, а точнее стрелок,
Не ведет ни к чему хорошему,
Научись жить так, как ты прежде не жил,
Не гнушаясь своими широтами

 

***

Хоть зимой ничего не ладится
(Взять хотя бы попытку к радости,
Безнадежно заросшую хвоей
И ведущую чаще к запоям),

Но дождавшись сухого асфальта,
Ты рискуешь проснуться с мыслью,
Что теперь все не так уж важно,
Как казалось в эпоху Минуса.

 

Забытьё

Е.Р.

Находя в зимней куртке
бумажки прошлого года,
что теперь не сгодятся,
да и тогда ведь не более
были полезны собой, окурки,
номера непонятных уже телефонов,
что были обречены сначала,
афиши выставок, куда себе обещалось,
но так и не удостоенных,
другие следы фарс-мажорных
обстоятельств времени, места, настолько
обветренных, даже ставших старинными,
что хочется то ли ринутся в прошлое,
то ли его отринуть…

Литературно-теоретический альманах [Транслит] и серии *kraft / *démarche

Редактор альманаха (с 2006 года)

Темы выпусков: